В результате дворцового переворота 28 июня (по старому стилю) 1762 года император Петр III был свергнут и на престол Российской империи взошла его жена Екатерина II.

Уже 4 ноября того же года в силу вступил «Сенатский указ о назначении лейб-гвардии секунд-майора Евдокима Щербинина для исследования непорядков в Острогожском и других слободских полках». В самом начале документа читаем:

«Указ ее императорского величества самодержицы всероссийской и правительствующего сената белгородской губернской канцелярии.

Минувшего октября 23 дня в высочайшем ее императорского величества присутствии в правительствующем сенате читана челобитная слободского Острогожского полка сотника Прокопия Коневицкого, которой он представляет:

1. о сочиненных на него нападках и чрез то разорениях от командующих слободским полком генерал-поручика князя Кантемира, полковника Тевяшова и тамошней полковой старшины,
2. о причиняемых Тевяшовым и старшиной Острогожского полка казакам и обывателям несносных отягощениях и вконец разорении и разогнании многочисленными неуказными денежными сборами на содержание его в Петербурге якобы для общенародных нужд и о показуемых виновным в тех поблажках, ему, Коневицкому, волокитах, причем он подозрение показывает на обер-секретаря военной коллеги Микешина по дружбе его, Микешина, с полковником Тевяшовым,
3. что от помянутого генерал-поручика князя Кантемира отяготителям тамошнего народа великие послабления происходят и за то отдана от них ему во владение под видом перепродажи немалая казенная земля, на которой он, в противность указов, населил казаками из слободских полков до 300 дворов и более, и за отнятием им князем Кантемиром себе угоднейших сенокосных лугов и из других мест, многие казаки к нему перешли, а иные в разные места разошлись, и что полковник Тевяшов при отъезде своем в Петербург взял с собою собранную с них на покупки лошадей сумму более 2400 рублей, казачьи ж лошади искуплены еще от их же свойственников и подпомощиков тройным убытком с крайнею им тягостью,
4. что сотники Петр Пушковской, Андрей Тевяшов и Иван Кукулевский за привод верности в службу ее императорскому величеству команду их и к присяге брали с одной команды до 30 рублей и более».

Далее в тексте документа указывается, что Коневицкий (В разных источниках вы можете найти также имя Прокофий, а фамилию — Каневецкий, Канивецкий или Коневецкий. Для упрощения восприятия в этом тексте везде заменено на вариант «Коневицкий». — Авт.) просит полковника Тевяшова и сотника Пушковского изобличить, а также в доказательство правдивости своих слов добавляет: «Ежели означенные его о собственных и народных отягощениях и противно законам преступлениях показания окажутся неправедными и затейными, то подвергает себе лишению чести и живота».

В итоге «ее императорское величество повелеть соизволила, дабы показуемые в челобитной сотника Коневицкого Острогожского полка казакам и обывателям обиды и разорения и прочие к ущербу высокого ее императорского величества интереса клонящиеся там непорядки как найскорее отвратить и виновных в том, буде сыщутся, изобличить, для исследования всего того учредить нарочную комиссию при слободском Острогожском полку, в которую ее императорским величеством собственноручным высочайшим указом определить соизволила секунд-майора лейб-гвардии Измайловского полка Щербинина».

Следует отметить, что подобного рода комиссии в слободские полки с 40-х годов XVIII века снаряжались довольно часто из-за:

• жалоб и доносов старшин друг на друга,
  
• попыток высшего военного командования империи усовершенствовать или изменить управление слободскими полками.
  

Однако в этот раз указ сената от 4 ноября 1762 года ставил перед комиссией Щербинина более четкие и конкретные цели:

• упорядочить фискальную систему и устранить старшину от взимания налогов,
  
• провести расследование земельных дел,
  
• выяснить причины тяжелого положения обывателей.

Самому Евдокиму Щербинину было позволено по своему усмотрению принимать жалобы и расследовать дела о различных злоупотреблениях старшин во всех слободских полках.

Кроме того, комиссии предоставлялись права по управлению краем (землями Слободской Украины) и устранению или назначению полковых старшин.

Крайне интересно также, что самому Коневицкому указ предписывал во время проведения комиссии находиться при Евдокиме Щербинине:

«И доносителя Коневицкого отдать ему, Щербинину, при указе с тем, чтоб реченный доноситель Коневицкий во время произвождения комиссии всегда был при нем под присмотром, куда велят явился».

В итоге, на основании деятельности «Щербининской комиссии»:

• 16 декабря 1764 года императрица Екатерина II утвердила доклад сенаторов Шаховского, Панина и Олсуфьева «Об утверждении из всех слободских полков особой губернии и о сборе податей на содержание и учреждение слободских легких войск».
  
• 28 февраля 1765 года сенат принял указ «Об учреждении комиссии для преобразования слободских полков в особливую губернию».
  
• 20 мая Екатерина II приняла доклад сенаторов Шаховского, Панина и Олсуфьева «Об устройстве новоучрежденной Слободской губернии».
  
• 6 июля появляется «Инструкция Слободской губернии губернатору с губернскою и провинциальными канцеляриями».
  
• 28 июля — манифест императрицы «Об учреждении в слободских полках приличного гражданского устройства и о пребывании канцелярии губернской и провинциальной».

Таким образом полковое устройство на наших землях ликвидировалось.

Административным центром новой Слободско-Украинской губернии стал наш любимый город Харьков, а первым губернатором — уже знакомый Евдоким Щербинин.

Это если совсем коротко и без массы подробностей.

Так что, как видим, донос сотника Острогожского слободского полка Прокопия Коневицкого о коррупции и злоупотреблениях старшины сыграл действительно немаловажную роль в том, что сейчас принято называть «ликвидацией казачьей автономии Слободской Украины». В силу этого на самой его личности следует остановится более подробно.

Итак, в 1902 году в 12 томе «Сборника Харьковского историко-филологического общества» были опубликованы описи архива «Харьковская полковая канцелярия 1665–1766 годов». Нашему честному борцу с коррупцией и истории его карьеры в Харьковском полку за период с 1747 по 1755 год посвящено там немалое количество дел. Ну, а дальше, как говорится, без комментариев.

• О производстве Коневицкого в чин сотника сверх комплекта в Харьковском полку и о назначении ему подмоги.
• Реестр определенных Коневицкому в подмогу подпрапорному Коневицкому в Золочевской сотне.
  
• Доношение золочевского сотника о том, что подпомошники Коваль, Глущенко и Божченко служить Коневицкому не хотят, ибо он их посылает в чужие леса воровать дерево себе на постройку.
  
• Указ полковой канцелярии поручику Земборскому о расследовании вышеуказанного доношения, а также об отягощении подпомощников тещею Коневицкого.
  
• Доношение Григория Целюренка о том, что он не желает «быть в подмоге» Коневицкому, так как тот притесняет его.
  
• Доношение подпомощника Коневицкого Пацюченка о том же.
  
• Доношение казака Латматова о неотдаче Коневицким ему двух занятых рублей.
  
• Доношение поручика Земборского о следствии по делу Коневицкого о стрелянии им из ружья в дочь писаря Богодуховского.
  
• Ордер полковой канцелярии хорунжему Смородскому о расследовании обругания Коневицким жены Коновалова.
  
• Подписка Коневицкого в том, что он никуда не будет отлучаться самовольно впредь до решения дела его с поручиком Коноваловым.
  
• Доношение подпрапорного Федорова о нападении на него Коневицкого ночью в дороге.
  
• Об отсылке в канцелярию обер-аудиторской экспедиции двух дел поручика Коновалова: одного — о Коневицком, другого — о грабеже.
  
• Ордер в Харьковскую полковую канцелярию о сообщении сведений судье Сумского полка Кондратьеву о Коневицком.
  
• Письмо Кондратьева к харьковскому полковнику о присылке сведений о Коневицком для продолжения следствия о нем.
  
• Ордер о сыске и поимке Коневицкого, бежавшего из-под караула.

Однако каким то чудом Прокопию Коневицкому после ряда перипетий удалось все-таки выкрутится и избежать наказания. Но не полностью, так как указом военной коллегии Коневицкий был все же уволен с должности сотника «за ложное доношение».

Новым «местом работы» неугомонного Прокопия становится должность сотника уже в Острогожском слободском полку, где как раз была нехватка старшинских кадров. Но и там Коневицкий остается верен себе.

Немало подробностей о пребывании Коневицкого в Острогожском полку можно узнать из документов, размещенных в прекрасной книге 2007 года «Элита Слободской Украины. Списки казацкой старшины 60-х годов XVIII века» (составитель Светлана Потапенко). Так, в «Списке понадкомлектной старшины Острогожского полка» от 17 августа 1762 года читаем:

«Сотники — Прокопий Коневицкий.

Действительно в настоящем чине состоят — 1749 год.

Кто писать умеет или не умеет — не умеет.

Кто в каких штрафах и пороках был, и кто не был — когда был в Прусском походе, оставя при неприятельской границе определенный ему пост, самовольно съехал, за что следовал по воинским правам указному истязанию, но для благополучного взятия города Мемеля рассмотрением генералитетским это изменено на более легкий штраф; и, сверх того, по ордерам его светлости господина генерал-лейтенанта князя Константина Антиоховича Кантемира в прошлом 1758 году августа 4 и от его высокородия господина бригадира Дмитрия Антоновича Банческула, велено над ним, Коневицким, в причинении им Толучеевской сотни казакам и обывателям обид, разорений и грабительств, определяя пристойное число старшин, на коих с обеих сторон подозрения не было, произвести следствие; токмо из-за выступления тогда ж всего полка за город Бахмут в лагерь оного следствия производить было некому, а в декабре месяце того же года в сказывании за некоторыми людьми важного по второму пункту дела отправлен он был к главной команде и там подвержен следствию, от которого бежал в Санкт-Петербург, а оттоль по доносам его прислан под караулом в производившуюся комиссию, где и ныне состоит под арестом.

Кто к повышению достоин, и кто не достоин, и за какими пороками — по оному резону к повышению не рекомендуется».

В документе от 24 сентября 1762 года «Рапорт острогожской полковой канцелярии к бригадиру Д.А.Банческулу о направлении списка старшины, подпрапорных и канцеляристов» также указывается, что Прокопий Коневицкий состоит под арестом.

Однако из тюрьмы в Белгороде Коневицкий совершает побег и вместе со своею женой отправляется в Санкт-Петербург, где благодаря решимости и настойчивости добивается слушания своих жалоб, как мы уже знаем, на наивысшем уровне. По завершении деятельности «Щербининской комиссии» дальнейшая судьба Коневицкого сложилась совершенно не так, как он мог ее себе представить. В рамках расследований о злоупотреблениях старшин слободских полков была рассмотрена и деятельность самого Коневицкого. Доноситель был арестован. Все подробности на эту тему мы с вами можем узнать из доклада «О написании сотника Каневицкаго за ложные его доносы и за многие преступления вечно в солдаты в находящуюся при Нижегородской губернии роту и о неупотреблении его, кроме работ, ни к каким делам», представленного императрице Екатерине II сенаторами Шаховским, Паниным и Олсуфьевым 19 мая 1765 года.

Вступительная часть документа весьма интересна:

«Во исполнение высочайшего вашего императорского величества о рассмотрении по комиссии о слободских полках дел нам повеления, мы со всеподданнической нашею ревностью, между прочими представляемыми нам по той комиссии делами, рассматривали экстракт, учиненный в комиссии о слободских полках по доносам сотника Прокопия Коневицкого, на разных прописанных в том экстракте чинов о сборе с народу денег, о запрещении из взятков винокурения, об употреблении обывателей в собственные работы и по другим некоторым от него, Коневицкого, показаниям, кои, однако ж, ничего важного казенной вредности в себе не содержат, по которым, хотя несколько чрез следствие и оказалось, но между тем во многом им, Коневицким, совсем не доказано».

Далее оказывается, что в ходе следствия было установлено, что сам Прокопий Коневицкий виновен в:

• рубке заповедного леса над рекой Доном,
  
• написании паспорта о пропуске приказчика его до Москвы от своего имени с титулом императрицы (то есть подделке документов),
  
• неотсылке в острогожскую полковую канцелярию трех арестантов,
  
• взятии с трех жителей якобы подлежащих ему ко взысканию 16 руб.,
  
• в поклепе на сотника Лисеневича, который, якобы, приказал убить трех человек, но те оказались живы.

А еще оказалось, что «чинил он, Коневицкий, обывателям обиды, по которым просителей на него оказалось 73 человека, в разных разорениях и мучительских побоях, грабительстве разного имущества и в употреблении в работы, иска на нем от 71 человека, считая только от кого цена написана, на 2 762 рублей».

Побеги из-под стражи, ложные доносы на старшину (в том числе и с целью самому избежать наказания) также не были оставлены без внимания.

В итоге за все это Коневицкий был приговорен к лишению воинских чинов и ссылке солдатом в находящуюся при нижегородской губернской канцелярии роту. С жестким предписанием местному губернатору: «Его ни в какие (кроме работ) посылки не употреблять и ни по каким делам доносов от него не принимать».

Полковник Степан Тевяшов (на которого, кстати, не совсем уж и безосновательно жаловался Коневицкий в своем доносе) был полностью оправдан. Также избежать наказания за многочисленные злоупотребления удалось и многим представителям казацкой старшины Слободской Украины, за исключением нескольких человек. По причине того, что главными виновными в неорганизованности и коррупции на Слободской Украине в документах «Щербининской комиссии» были указаны не нарушающие закон люди, а неправильные порядки.

Ну, а история о доносе сотника Прокопия Коневицкого является ярким подтверждением пословицы «не рой яму другому — сам в нее попадешь». Хотя, повторюсь, подобных ему на землях Слободской Украины как до 1765 года, так и после было предостаточно. Так что — продолжение следует…