Как я уже писал, лето и осень 1914 года для властей и правоохранительных органов нашего города выдались достаточно напряженными. Ведь Харьков в годы Первой мировой войны был буквально наводнен доносами патриотически настроенных граждан на всех, кто казался им хоть немного подозрительным. Но враг виделся за каждым деревом не только обычным людям. Страдало шпиономанией и высшее руководство. По этой причине нередко случались казусы. Об одном из них и пойдет сегодня речь.

Эта история началась с того, что 28 июля 1914 года товарищ министра внутренних дел и командующий Отдельным корпусом жандармов Владимир Федорович Джунковский всем губернаторам, градоначальникам, начальникам губернских жандармских отделений разослал такой секретный циркуляр.

«В последние годы наблюдается массовый наплыв в Россию китайцев, прибывающих в пределы империи в качестве мелких торговцев вразнос. Рассеиваясь и проживая без всякого надзора по всей стране, китайцы-торговцы представляют собою элемент, из которого могут вербоваться военные разведчики в пользу иностранных держав. 

В подтверждение этому в Департаменте полиции имеются следующие данные:

В текущем году в пределах Варшавского округа было задержано несколько китайцев-торговцев, уличенных в занятии военным шпионством в пользу Германии. По сообщению Главного управления Генерального штаба, японцы пользуются китайцами для организации в Российской империи шпионажа на самых широких началах.

Установленным наблюдением по С.-Петербургу и Москве за китайцами-торговцами выяснено, что они в обеих столицах подразделяются на группы, из коих каждая представляет собою правильную, тесно сплоченную и отлично дисциплинированную организацию.

При этом нельзя не отметить, что большинство из китайцев располагает весьма незначительной наличностью товара, как бы существующего у них для отвода подозрений. Некоторые из них имеют самое смутное представление о качестве и цене продаваемого ими товара.

Наконец, многие из китайцев стремятся скрывать следы своих переездов внутри государства.

Усматривая во всех этих явлениях весьма тревожные для внешней безопасности признаки, Главное управление Генерального штаба признает настоятельно необходимым в целях пресечения шпионских поползновений со стороны прибывающих в пределы империи китайцев установить повсеместно через чинов гражданской и общей полиции тщательное наблюдение за китайцами на предмет выяснения истинных их занятий и целей пребывания в империи.

Сообщая об изложенном, имею честь просить вас распорядиться принятием в подведомственном вам районе надлежащих мер к осуществлению вышеуказанного предположения Главного управления Генерального штаба, присовокупляя, что в случае, если бы наблюдением за китайцами были добыты какие-либо сведения, дающие повод заподозрить их в причастности к военному шпионству, то таковых немедленно задерживать, а сведения по мере их получения безотлагательно передавать в подлежащие окружные штабы и в Департамент полиции».

На основании данного документа 12 августа харьковский губернатор издал циркуляр, которым полицмейстеру и уездным исправникам губернии предписывалось:

• немедленно задержать всех китайцев-торговцев для установления личности;
• подвергнуть тщательному обыску их лично, а также их товары;
• списки арестованных китайцев с протоколами и описями найденного немедленно предоставлять губернатору;
• выяснить, откуда и когда каждый задержанный китаец-торговец прибыл в город или губернию, а также действительно ли он занимается торговлей и не имеет ли с кем подозрительных сношений.

Все предписываемое должно было быть выполнено тщательнейшим образом и под руководством и наблюдением полиции города или уездов.

После такого циркуляра, ясное дело, все сразу же бросились искать китайских шпионов. В итоге, однако, повезло отличиться только одному чиновнику — змиевскому уездному исправнику. Из рапорта, поданного 22 августа харьковскому губернатору, узнаем, что:

1. 20 августа в предместье города Чугуева полиция задержала трех неизвестных китайцев, занимавшихся торговлей мануфактурным товаром вразнос;
2. в качестве удостоверений личности они предъявили полиции 3 билета на жительство в Российской империи сроком на один год, два из которых были выданы харьковским губернатором и один — московским генерал-губернатором 8 мая и 25 июня 1914 года соответственно;
3. при последующем тщательном обыске у Лу-Чень-Шаня, Цзянь-Фа-Гуня и Хань-де-Цзюня, а также в арендуемом ими с вечера 19 августа помещении на постоялом дворе мещанина Козьмы Бобкова было обнаружено три тюка мануфактурного товара и 213 рублей.

В дальнейшем на допросе китайцы указали, что на территорию Российской империи прибыли из города Харбина в январе 1914 года. Затем проживали в разных городах и занимались розничной торговлей. Последние 4 месяца проживали в городе Харькове у своего хозяина Ху-Сень-По, снимавшего квартиру на улице Благовещенской. В Чугуев прибыли 19 августа, а из него утром на следующий день отправились торговать в слободу Малиновку.

В принципе, ничего страшного и экстраординарного, не так ли? Однако затем крайне ответственный змиевской уездный исправник пишет следующее:

«…Означенные китайцы вместе с отобранными у них тремя тюками товара и деньгами в сумме 210 рублей, за выдачей им из общей суммы денег 3 рублей за кормовое довольствие, одновременно с сиим препровождены мною, на основании циркуляра от 12 августа сего года за № 13357, в управление харьковского полицмейстера для удостоверения личностей и задержания впредь до распоряжения Вашего превосходительства, где и находятся в настоящее время…».

Также к данному рапорту прилагались документы задержанных, детальная опись отобранных у них товаров. Из описи мы узнаем, что торговали китайцы на наших землях шелковыми и батистовыми кофтами, шарфами, юбками, носками и прочим.

А вот в прилагаемом к рапорту протоколе допроса арестованных, помимо свидетельских показаний нескольких жителей города Чугуева, видевших тех 19 и 20 августа и ни в чем подследственных не заподозривших, и уже изложенной выше информации, есть один действительно интересный момент. Оказывается, никто из арестованных по-русски ни читать, ни писать не умел. Так что как конкретно была получена информация, был ли найден переводчик и насколько незнание языка повлияло на «шпионскую» деятельность, документы умалчивают. Однако, увы, ни похвалы, ни награды за оперативную поимку китайских шпионов змиевской уездный исправник так и не получил, поскольку того же 22 августа товарищ министра внутренних дел и командующий Отдельным корпусом жандармов Владимир Федорович Джунковский написал в Харьков губернатору:

«Китайский посланник неоднократно обращался с жалобами относительно способов выдворения из государства бродячих китайцев-торговцев, многие из них, задерживаясь в местах заключения, подвергались стеснениями и лишениям. В целях поддержания наилучших добрососедских отношений с дружественной нам страной, особенно важных для нас в переживаемое время, и во избежание излишних нареканий со стороны китайского правительства, что мы относимся к китайцам как к подданным вражеской нам страны, прошу принять все меры к тому, чтобы задержанные китайцы, не подозреваемые в шпионстве, немедленно освобождались из мест заключения и при невозможности оставить их во вверенной Вам местности направлялись на родину проходным свидетельством № 651».

В силу этого уже 25 августа харьковский губернатор пишет полицмейстеру и всем уездным исправникам губернии следующее.

«В дополнение к циркуляру от 12 сего августа за № 13357 сообщаю, что ввиду недопущения безосновательного и продолжительного задержания китайцев под стражей и во избежание нареканий по этому поводу я предлагаю вам принять к неуклонному руководству нижеследующее:

1. Задержанные китайцы, против которых не будет основательных подозрений в шпионстве, подлежат немедленному освобождению из-под стражи, причем если место постоянного их жительства не во вверенном нам регионе, то предлагаю отправлять их в места постоянного жительства при проходных свидетельствах. Под местами постоянного их жительства надо понимать те местности государства, где они постоянно проживают.
2. Китайцев ни в каком случае не следует оставлять на жительство в местах сосредоточения и формирования войсковых частей.
3. В отношение же тех китайцев, на которых будет падать основательное подозрение в шпионстве, надлежит составлять протоколы, которые немедленно мне предоставлять, а самих подозреваемых задерживать под стражей на основании 21-й ст. Положения об охране впредь до дальнейших моих распоряжений.

О всех принятых вами мерах в отношении китайцев предписываю незамедлительно мне доносить. Независимо от этого предлагаю обратить особенное внимание на бродячих цыган: бродяжничество этих лиц на время военных действий должно быть безусловно прекращено и все они должны быть водворяемы по месту их постоянного жительства с отобранием подписки о невыезде и установлением за ними наблюдения».

В начале сентября, несмотря на активные поиски, уездные исправники докладывают харьковскому губернатору о том, что китайцев на жительстве во вверенных им уездах нет, однако в случае появления таковых за ними немедленно будет установлено наблюдение.

Также 2 сентября из канцелярии со ссылкой на циркуляр от 25 августа харьковскому полицмейстеру был отправлен запрос с просьбой сообщить о том, что произошло с задержанными в городе Чугуеве тремя китайцами.

Ответ пришел просто сверхоперативно — 24 сентября. Там сообщалось, что поскольку ничего подозрительного обнаружено не было, арестованные ранее Лу-Чень-Шань, Цзянь-Фа-Гунь и Хань-де-Цзюнь были водворены по месту жительства их. Дата освобождения из тюрьмы при этом указана не была. И, наверное, на этом история закончилась бы и о вражеских агентах азиатской внешности правоохранительные органы забыли бы и перестали тратить на их поиски бездну времени, но в конце сентября начальник штаба Киевского военного округа прислал харьковскому губернатору секретное уведомление, в котором указал, что по имеющимся у него сведениям в местностях, расположенных вблизи театра военных действий, все еще продолжают оставаться китайцы-торговцы, занимающиеся шпионажем в пользу Германии. По этой причине он настоятельно просит немедленно выслать таковых, если они окажутся в Харьковской губернии. Но только 2 октября на основании этого уведомления руководители правоохранительных органов города и губернии получили от харьковского губернатора следующее указание:

«…Ввиду изложенного я, в дополнение к циркуляру от 25 августа сего года за № 16401, предлагаю харьковскому полицмейстеру и уездным исправникам Харьковской губернии обратить особенное внимание на китайцев, которые группировались бы около казарм и вообще расположения войск, причем в отношении тех китайцев, на которых будет падать основательное подозрение в шпионстве, надлежит составлять протоколы, которые немедленно мне предоставлять, а самих подозреваемых задерживать под стражей на основании 21-й ст. Положения об охране впредь до дальнейших моих распоряжений».

Затем полиция снова начинает поиски все тех же трех китайских торговцев, однако нигде их не находит. В итоге 21 октября харьковский полицмейстер в своем докладе губернатору указывает, что по имеющимся сведениям Лу-Чень-Шань, Цзянь-Фа-Гунь и Хань-де-Цзюнь после своего освобождения выбыли из Харькова неизвестно куда…