Благодаря книгам и кино история о том, как в годы Второй мировой войны солдат попадает в плен к немцам, затем бежит из него к своим и в итоге получает обвинение в шпионаже с последующим расстрелом или отправкой в фильтрационный лагерь, в наше время известна, думаю, многим. Однако массовая культура — это одно, реальность — это совсем другое. Поэтому сегодня вот вам одна такая история из документов, находящихся в фонде Ф. Р-6452 Харьковского областного архива. В нем, как мы помним, хранятся личные дела граждан, репрессированных внесудебными органами Харькова и Харьковской области в 1920–1959 годах, а также документы об их реабилитации.

Но, прежде чем перейти к рассказу, я желал бы заметить, что, в отличие от дел репрессированных в 1920–1930 годы, личное дело сбежавшего из немецкого плена в 1941 году несколько отличается даже внешне. Первое, что мы видим, открыв сделанную из добротного картона обложку, — текст под названием «К сведению оперативных работников», то есть детальные правила для следователей.

Описи документов, находящихся в следственных делах, безусловно, также встречаются, но, увы, не всегда. В нашей сегодняшней истории это все есть, написанное твердым и четким почерком, что не может не радовать.

Ну, а теперь наконец-то перейдем к самой истории. Началась она 21 декабря 1941 года в городе Лисичанске.

Тогда уполномоченным Особого отдела Народного комиссариата внутренних дел (ОО НКВД) был проведен допрос…

«Я, уполномоченный ОО НКВД Шилко, допросил задержанного Павленко Семена Васильевича 1908 года, уроженца Ново-Семеновки Петровского района Харьковской области, из крестьян, колхозник, украинец, член ВЛКСМ (комсомольского билета нет), образование — 3 класса, осужден не был (со слов). Последнее время находился в селе Ново-Семеновка Петровского района Харьковской области в колхозе „Кирова“ на рядовых работах. Мобилизован в РККА Петровским райвоенкомом, женат, жена проживает там же по фамилии Павленко Екатерина Васильевна.

По существу дела показал: я находился рядовым красноармейцем 975-го стрелкового полка 255-й СД (не точно). Наша дивизия вела бои с противником на Ростовском фронте, 5 или 6 декабря я попал в плен к противнику, в каком районе — я не знаю. Наш батальон наступал на одно село, где был немец, его из этого села выбили и сами разместились в селе, а противник укрепился на одной высоте. Вечером 5 декабря противник ворвался в село и меня захватили в плен в одной хате, в которой находилось еще около 10 человек бойцов. Нас построили и вели к штабу, в этот же вечер, когда и вели, я бежал, отстав от группы как бы оправиться, конвой прошел, а я укрылся в одном поселке. Шел целую ночь, на утро переоделся в одном селе в гражданскую одежду, расспрашивая жителей о том, где лучше пройти линию фронта, я шел, не интересуясь, какие села, города я проходил. Перешел я линию фронта 13 декабря, не помню, в какой местности, и не знаю, как называлось то село, где меня красноармейцы задержали».

Также Павленко указал, что шинель и военные брюки он променял на гражданскую одежду, оставив на себе из обмундирования лишь две нижних рубахи, двое кальсон и шапку-ушанку.

А вот дальше действительно начинается, как в кино:

«Вопрос: Вы расскажете следователю правду, какое задание вы получили от немецкого офицера?

Ответ: Мне немецкий офицер никакого задания не давал.

Вопрос: Вы отказываетесь говорить следствию, что вы завербованы немецкой разведкой?

Ответ: Да, отказываюсь, потому что я не завербован».

На следующий день, 22 декабря, вышло постановление избрать мерой пресечения способов уклонения от следствия и суда в отношении гражданина Павленко, подозреваемого в шпионстве, содержание под стражей. А Особым отделом НКВД 12-й Армии был выписан ордер на его арест и проведение обыска.

Постановление о начале предварительного следствия по данному делу было подписано уже 23 декабря 1941 года.

Первым вопросом следователя к Павленко на допросе 1 января 1942 года был такой: «Расскажите, при каких обстоятельствах вы попали в плен противника?». Отвечая на него, Семен Васильевич рассказал, что:

• как солдат 3-го батальона 975-го стрелкового полка 1 декабря со своей частью пошел в наступление;
• около 21:00–22:00 дом, где он находился вместе с десятью бойцами, был окружен и подожжен немцами, однако лишь только после того, как огонь проник с крыши в помещения, наши бойцы прекратили вести стрельбу и были вынуждены сдаться;
• затем, когда пленных солдат повели в штаб немецкого командования, воспользовавшись темнотой, сбежал;
• все дальнейшие подробности бегства к своим (в том числе с указанием названий населенных пунктов) и ареста в селе Мало Рязанцево (сейчас — село Малорязанцево Луганской области. — Авт.), где в то время находился один из штабов армии.

Затем следователь стал интересоваться более важным:

«Вопрос: Скажите, сколько вы времени были в штабе немецкого командования и допрашивали вас в штабе?

Ответ: В штабе немецкого командования я не был, так как по пути сопровождения меня в штаб бежал, и никто никак меня не допрашивал.

Вопрос: Вы говорите неправду, ведь вы же были в штабе немецкого командования и вас там допрашивали.

Ответ: Нет, я в штабе не был и меня никто не допрашивал.

Вопрос: Скажите, где ваш комсомольский билет?

Ответ: Когда я был в доме окружен противником, комсомольский билет был мною уничтожен с целью не попасться.

Вопрос: Скажите, какую цель вы преследовали, подписав протокол вашего допроса под фамилией Цюмбенко (листа, где Павленко так себя называет, в деле нет. — Авт.)?

Ответ: Я подписал фамилией Цюмбенко ошибочно, моя фамилия правильно Павленко Семен Васильевич.

Вопрос: Чья это фамилия Цюмбенко и кто вам ее дал?

Ответ: Это фамилия моего товарища-односельчанина Цюмбенко Михаила Ивановича, который в настоящее время находится в Красной армии.

Вопрос: Скажите, какого года вы рождения?

Ответ: Я родился в 1914 году.

Вопрос: Почему вы в одном из своих показаний в протоколе допроса показали, что вы рождены в 1908 году?

Ответ: При допросе я заявил что мне 27–28 лет, но почему записан в протоколе 1908 год рождения, я не знаю.

Вопрос: Скажите, какое вам было дано задание немецким офицером, когда он вас отпустил из штаба?

Ответ: Офицера я никакого не видел и ни от кого заданий не получал. Когда меня и других красноармейцев сопровождал немецкий солдат, то по-немецки спросил у нас: „Большая ли

у вас армия?“, на что один из красноармейцев ответил: „Хватит вам на весь век“.

Вопрос: Прежде вы дали показания, что имели беседы с немецким офицером, а сейчас уклоняетесь от правдивых показаний.

Ответ: Нет, я не говорил, что имел беседу с немецким офицером, а говорил, что немецкий солдат спрашивал, большая ли у нас армия. Больше ни с кем из немцев я не беседовал.

Вопрос: Признаете ли себя виновным в том, что вы являетесь завербованным немецкой разведкой и переброшены на территорию Советского Союза со шпионской целью?

Ответ: Нет, виновным себя не признаю, так как я немецкой разведкой завербован не был».

Протокол второго допроса 2 января был уже не такой длинный. Первые два вопроса, заданные следователем Семену Павленко касались некоторых расхождений в его показаниях о дате пленения и расстоянии между населенными пунктами, через которые он проходил. Ну, а дальше все как обычно:

«Вопрос: Признаете ли себя виновным в том, что вы являетесь агентом немецкой разведки?

Ответ: Нет, не признаю.

Вопрос: Признаете себя виновным в том, что даете противоречивые показания и подписали протокол фамилией Цюмбенко, а не Павленко?

Ответ: Да, в этом признаю целиком и полностью».

После рассмотрения следственного материала начальником Особого отдела НКВД 12-й армии 3 января 1942 года было утверждено Постановление о предъявлении Семену Павленко обвинения:

«Попав в плен к немцам, он в декабре месяце 1941 года был завербован немецкой разведкой и с заданием шпионского характера был направлен в расположение частей Красной армии».

Из протокола дополнительного допроса, проведенного в тот же день, мы с вами можем узнать, что в предъявленном ему обвинении Павленко признавать себя виновным категорически отказался.

Новый допрос — уже в городе Ворошиловграде (сейчас — Луганск. — Авт.) — состоялся через 12 дней и мало отличался от предыдущих. Все те же вопросы:

«Почему вы подписались вымышленной фамилией?»

«Следствие располагает материалом, что вы, будучи в плену, допрашивались в немецком штабе немецкими офицерами, сообщите, что вы показали на допросе.»

И все те же ответы Павленко:

«Я еще раз подтверждаю, что во время конвоирования к немецкому штабу в ночное время, я, пользуясь темнотой, бежал из-под стражи и после добирался на сторону частей Красной армии».

В тексте же допроса от 29 января 1942 года читаем:

«Вопрос: Следствие располагает данными, что вы добровольно сдались в плен противнику, и записанные вами показания есть выдуманная легенда, сообщите следствию, как это было.

Ответ: Записанное выше мною показание есть действительностью. Я еще раз подтверждаю, что сдача в плен была именно при тех обстоятельствах, как я сообщил ранее в протоколах допроса.

Вопрос: Побег из плена противника также есть вымышленная легенда. Сообщите подробно, как вы бежали из плена.

Ответ: Нет, это не вымышленная легенда. Бежал я из плена противника ночью во время конвоирования в немецкий штаб.

Вопрос: Что вы желаете дополнить по своему делу?

Ответ: Дополнить следствию ничего не имею».

Последний допрос 13 февраля прошел уже без фраз «следствие располагает данными» и «вымышленная легенда». Следователь задал четко сформулированные вопросы:

• Когда и каким военкоматом вы призваны Красную армию?
• В какую часть и в качестве кого вы были назначены?
• Сообщите район военных действий, где действовал 975-й стрелковый полк.
• Расскажите подробно, когда, где и при каких обстоятельствах вы попали в плен к противнику.
• Что произошло дальше, когда вы были уже в плену?
• Сообщите, где ваше оружие и документы.
• Расскажите подробно, что произошло по пути следования к немецкому штабу.
• Сообщите, что произошло после вашего побега из-под стражи.
• Расскажите подробно, задерживали ли вас немецкие солдаты, когда вы подходили к нашим частям Красной армии.
• Когда и в каком месте вы перешли линию фронта противника на сторону частей Красной армии?
• После первого допроса вас допрашивали еще. Сколько и какие вы дали при этом показания?
• Вы отрицаете, что во время пленения вас немецкими солдатами, вы допрашивались в немецком штабе немецким офицером. Сообщите следствию, как это было.
• Почему вы перепутали фамилию и год рождения во время допроса?
• Что вы можете дополнить по своему делу?

На все это Павленко, как и прежде, дал детальные и исчерпывающие ответы.

Завершилась эта история 28 февраля 1942 года постановлением о прекращении следственного дела:

«23.12.41 по подозрению в шпионаже в пользу немецкой разведки ОО НКВД 230-й дивизией был арестован и привлечен к уголовной ответственности Павленко Семен Васильевич.

Проведенным по делу следствием установлено, что Павленко С. В., будучи красноармейцем 975-го полка, во время боя 1.12.41 в селе Крюково Ростовской области, ночью в силу вынужденных обстоятельств вместе со своими товарищами попал в плен к противнику.

Во время конвоирования его к немецкому штабу 1.12.41 бежал из-под стражи и направился к линии фронта Красной армии. По пути движения Павленко шел по проселочным дорогам, избегая встреч с немецкими войсками. На протяжении своего пути от Крюково до Лисичанска нигде немцами не задерживался. В последних числах декабря перешел линию фронта в районе Лисичанска, где был задержан заградотрядом и направлен в ОО НКВД 230-й СД.

На допросе в ОО НКВД 230-й СД 21.12.41 Павленко С. В. назвал себя Цюмбенко.

Проведенным по делу следствием установлено, что вымышленная фамилия Цюмбенко является фамилией его товарища-односельчанина, которую он назвал, не преследуя никаких целей.

Принадлежность самого Павленко к немецкой разведке следствием не установлена.

Исходя из вышеизложенного и руководствуясь статьей 213 УПК УССР

ПОСТАНОВИЛ

Следственное дело №1009 по обвинению Павленко Семена Васильевича в порядке ст.197 ч II УК УССР производством ПРЕКРАТИТЬ.

Арестованного Павленко С. В. направить в спецлагерь.

Следственное дело сдать на хранение в архив».

Дальнейшая судьба Семена Васильевича, кроме того, что в лагерь (место которого не указано), он прибыл 6 апреля 1942 года, неизвестна. Но, сколько в то время было таких, как он, мы с вами никогда не узнаем. А еще — тех, кто был невиновен, но, в отличие от Павленко сломался на допросах и признал свою вину. Ведь, если в архивных документах не указывается применение специальных средств (пыток), это отнюдь не значит, что их не применяли к тем, кого считали завербованными немецкой разведкой. Сложно принять все это, да и писать об этом, если честно, тоже…