В результате дворцового переворота и цареубийства императора Павла I 11 марта 1801 года на престол взошел его сын Александр I. Одним из первых распоряжений нового правителя был именной указ сенату «О прощении людей, содержащихся по делам Тайной экспедиции, с присовокуплением 4 списков оных». Документ даровал амнистию немалому количеству людей, прогневивших печально известного императора Павла I.

Затем, как водится, последовало немалое количество и других указов, отменяющих решения прежнего правителя.

Именно царствование императора Александра I (особенно первые годы) оставили наилучшие воспоминания у современников, которые с любовью говорили о тех временах: «Дней Александровых прекрасное начало».

И это не удивительно. Ведь по стране начинают открываться университеты (в том числе и в Харькове), лицеи, гимназии. Принимаются законы о запрещении скорой езды и наказании извозчиков за нее, меры к облегчению положения крестьян, а также многое многое другое. Когда же речь заходит о военных реформах императора Александра I, то обычно вспоминают создание  печально известных «военных поселений». То есть систему организации войск в Российской империи в 1810-1857 годах, сочетающую в себе военную службу с занятием производительным трудом (как правило, сельскохозяйственным).

Одним из творцов «военных поселений» принято считать графа Алексея Андреевича Аракчеева, бывшего в 1808-1810 годах военным министром, а с 1817 года — начальником военных поселений. В силу этого иногда в документах можно встретить термины «аракчеевщина» и «аракчеевские военные поселения». Однако данная система организации войск имела ряд недостатков и вызвала несколько крестьянских восстаний, в том числе и на землях Слободско-Украинской губернии.

О них я обязательно однажды еще напишу, сегодня же хотелось бы рассказать о юридическом документе, обнаруженном в 29 томе I части «Полного собрания законов Российской империи». Этот документ является наилучшим сборником различных законодательных актов за период с 1649 по 1913 год. Рассматриваемое же ниже руководство (инструкция) было создано в первые годы правления императора Александра I и датируется 24 сентября 1806 года. Называлось оно «Высочайше утвержденное наставление, служащее руководством врачам, при наборе рекрут находящихся; с приложением отношения министра внутренних дел к начальникам губерний».

Данная инструкция интересна и заслуживает внимание, на мой взгляд, по следующим причинам:

• Наставление дает нам с вами понять критерии самого медицинского осмотра рекрутируемых в армию новобранцев.
  
• Документ указывает, какими способами сами рекруты симулировали болезни, по которым могли быть признаны непригодными к воинской службе.
  
• Руководство является прообразом медицинских комиссий при нынешних военкоматах.

Итак, начнем с того, что способность рекрута к службе в 1806 году определялась по трем качествам:

1. Совершенные лета, то есть призывной возраст по-нашему.
   
2. Надлежащий рост.
   
3. Здоровье.

За соответствие первым двум качествам, на основании законов, отвечали гражданские и военные чиновники. За определение состояния здоровья новобранца отвечал врач, принимающий участие в рекрутском наборе. Именно для улучшения качества его работы и были созданы «высочайше утвержденные наставления». Руководство разделялось на части:

• Болезни, по которым рекрут к военной службе бывает не способен.
• Притворные болезни.
  
• Утаиваемые болезни и способ узнавать оные.

Перечисление недугов, благодаря наличию которых рекрут признавался негодным к воинской службе в начале XIX века, крайне интересно.

Болезней «душевных» в документе указано мало:

1. Глупость или дурачество. Признаки: неосновательность ответов на вопросы, необычный вид лица, дикий взгляд.
2. Безумие. Признаки: нечувствительность, тупое внимание к внешним предметам, равнодушие ко всему, печальный взгляд, мутные глаза.
   
3. Задумчивость. Признаки: печаль, уклонение от общения, боязливость, гнев без причины, забывчивость. Также такие призывники «утешаются одними предметами, часто заговариваются».

Раздел «Болезни телесные внутренние», в свою очередь, просто огромен и состоит из перечисления и описания 15 недугов. Правда, некоторые их названия в наше время звучат весьма необычно. Например:

• Повсеместная любострастная болезнь.
• Застарелый почешуй.

Внешние недуги, которых суммарно было немало, подразделялись на: наружные болезни вообще, головы, глаз, лица, шеи, груди, детородных частей, мочевых путей и заднего прохода, конечностей.

Большое внимание при медосмотре рекрутов уделялось и «телесным недостаткам и уродливости». Рекрут признавался непригодным к военной службе, если у него обнаруживались: глухота, немота и заикание, кривая шея, горб, кривые руки и ноги, хромота или краткость одной ноги против другой, недостаток членов («потеря большого пальца у руки или у ноги, двух перстов правой руки и правой ноги, недостаток одного большого перста или других двух, каких бы то ни было, на левой руке, или недостаток трех перстов на левой ноге»).

Конечно же, были 213 лет назад и те, кто служить в армии не желал и всячески пытался, выражаясь современным языком, «откосить». По этой причине в документе имелся целый раздел, посвященный большому количеству «притворных болезней» с указанием признаков, по которым их можно было распознать. При этом уточнялось, что выявление сомнительной болезни «не столько знания, сколько опытности, прозорливости и оборотливости требует от медицинского чиновника». Например, симуляцию кровохарканья врачу при осмотре «помогали» распознать искусственные во рту ранки, кровь в малом количестве, отсутствие кашля.

Для того, чтобы вывести на чистую воду «слепого» рекомендовалось:

• ввести его с осторожностью в воду или другое опасное место,
  
• неожиданно перед глазами его воспламенить горючие тела, например порох.

Однако были в то время и те, кто, имея недуги, всячески старался их скрыть на осмотре. Таким посвящен отдельный раздел — «О утаиваемых болезнях»:

«Утаивают болезни те рекруты, которые вступают для своей службы для своей прибыли и, спустя несколько времени, объявляют оные для получения отставки».

Если судить по тексту документа, такие авантюристы пытались стать солдатами, болея чахоткой, кровохарканием, эпилепсией (падучая болезнь), имели слабое зрение и так далее.

В то же время, считалось, что все вышеупомянутые болезни могли быть без малейшего труда распознаны медиками, если они будут обращать свое внимание «на душевные и телесные особенности рекрута».

Таким образом, данный документ являлся четкой инструкцией врачам, проводящим медицинские осмотры новобранцев на всей территории тогдашней империи и позволял выявлять как реальных, так и мнимых больных.

Прилагающийся к указанному руководству документ «Циркулярное отношение министра внутренних дел к начальникам губерний с препровождением медицинским чинам по предмету свидетельства рекрут на прием оных» во многом проясняет и дополняет все вышенаписанное. В нем читаем: «При рекрутских наборах, в последнее время производившихся, встречались разные обстоятельства, кои обратили особенное внимание Его Императорского Величества. Во-первых, нередко случалось, что принимаемые рекруты не имели со стороны здорового сложения тех свойств, которые нужны были, чтобы сделать их для службы годными; во-вторых, происходило множество жалоб, что рекруты, имеющие свойства, законами определенные, не только отвергаемы были при приеме, но и после того, по прошествии уже указанного времени, возвращаемы были из полков, к крайнему стеснению селений, которые их поставляли».

То есть, говоря современным языком, в начале XIX века к военной службе признавали непригодными, записывали в солдаты больных или скрывающих ради выгоды болезни в таких огромных масштабах, что об этом стало известно самому императору и побудило его издать приказ о составлении отдельной особой инструкции для медицинских чинов по приему рекрутов. Автором ее в итоге стал главный медицинский инспектор армии, лейб-хирург императорского двора Яков Васильевич Виллие (кстати, шотландец по происхождению).

Для удобнейшего наблюдения всего, что в уже знакомой нам инструкции было предписано, «и к отвращению злоупотреблений» министр внутренних дел предписывал также, чтобы:

1. При медицинском осмотре на приеме рекрутов, кроме губернского лекаря, находился обязательно один из членов медицинской управы, назначаемый губернатором.
   
2. В городах, где расположены полки и гарнизонные батальоны, должны назначаемы быть для присутствия при рекрутском приеме по одному из полковых или батальонных лекарей так, чтобы при приеме рекрутов освидетельствование об их пригодности или непригодности могло чиниться минимум двумя или тремя медицинскими чиновниками.
   
3. Инструкция эта должна быть сообщена всем врачам, при рекрутском приеме присутствующим, и служить им как основное руководство по приему рекрутов.
   
4. Данная инструкция не должна ни в коем случае служить предлогом медицинским чиновникам к медленному приему.
   
5. Военные и гражданские чиновники, присутствующие при осмотре, должны в случае показания медиками какой-либо болезни у рекрута требовать от них письменного свидетельства, что рекрут одержим такой-то болезнью, с указанием в инструкции ее параграфа и номера. И только после получения такого свидетельства рекрут может быть признан непригодным к службе.
   
6. В случае, если мнения медицинских чиновников касательно болезни осматриваемого рекрута или его воинской пригодности различаются, они рассматриваются Врачебной управой. И только после ее заключения рекрут должен быть принят или отвергнут.
   
7. Вся ответственность за принятие в рекруты людей с «утаиваемыми болезнями» ложилась на тех, кто их принял после осмотра на службу.

Таким образом, «Высочайше утвержденное наставление» и «Циркулярное отношение министра внутренних дел к начальникам губерний» императора Александра I от 24 сентября 1806 года уже на законодательном уровне закрепили основные критерии и требования медицинского осмотра рекрутов по всей империи, а также существенно улучшили изданное в 1801 году первое руководство по военно-врачебной экспертизе авторства Ивана Васильевича Протасова («Начертание врачебного осмотра рекрут, притворных и утаиваемых недугов и их обнаруживания в 4-х частях»).